У Антонины Ивановны трое детей, все уже выросли давно, да покинули родительское гнездо. Старший заграницей живет, там семья у него и двое детей. Как в город уехал когда-то, много лет назад, так больше мать его и не видела, только фото, письма, телеграммы с поздравлениями…Все хранит она бережно, бывает, долгими зимними вечерами заскучает по сыну, достанет пачку писем и перебирает, перечитывает.
«Сыночка, скучаем с отцом по тебе, хоть раз появись, с невесткой, внуками познакомь…» — пишет мать.
Но ему все некогда, жизнь бежит — не угнаться, разве так тяжело приехать хотя бы на несколько дней погостить?
Средняя — Полюшка, вышла за военного и все по городам да весям катается, дочка одна у них, иногда бывают в гостях, но совсем недолго. Очень уж дед любит зятя своего — Пал Палыча, рады они за среднюю дочь, хорошо устроила жизнь свою, приезжает — глаза светятся счастьем и добротой, знать все ладно в семье, за неё душа спокойна…
А вот младшая — Любушка все одна, сперва то замуж за деревенского вышла парня — Макара, но после рождения Лени что-то не сложилось у них, разошлись. Подалась Люба в город, техникум окончила, да устроилась в ателье швеей, вскоре и внука забрала.
— В городе ему будет лучше, школа математическая, кружки — не заскучает, — говорила дочь собирая сына, тот плакал вцепившись в юбку бабушки, но кто же матери родной перечить будет…
***
Почти сутки Антонина Ивановна ехала в душном плацкартном вагоне, ладно полка нижняя досталась, но правда боковая — удобств с ней меньше. Ехала и представляла, как обнимет дочь, поцелует внука, мысли эти грели душу в дороге. Три года дочь не была у них с отцом, Лёнька подрос наверное, вытянулся…
Дед все хотел ехать, да нездоровиться ему к осени стало.
— Ты отец, неделю без меня как -нибудь пробудешь? — сказала как-то мужу Антонина Ивановна — не могу я так больше, душа вся изболелась, надо навестить.
Нагрузили сумки гостинцами. Ранним утром посадил Иван Михайлович жену на поезд, тяжело с поклажей такой одной, но куда деваться, без гостинцев то никуда…
***
— Мам, надо было заранее предупредить, позвонить, мне же с работы надо отпроситься, сына со школы забрать, потом за продуктами в магазин сбегать, весь день как белка в колесе, как телеграмму твою получила…
— Прости меня доченька, я сюрприз хотела тебе сделать, а телеграмму по старинке отправила, связь ведь не всегда есть в селе то нашем, — оправдывалась мать.
— Так может что недоговариваешь? Случилось что-нибудь? Отец как?
— Да все хорошо, немного захворал, так у него бывает по осени.
Дверь открыл Леня, как он вытянулся, окреп за эти годы.
— Ну здравствуй внучек! — женщина обняла его крепко.
— Ладно тебе ба, — парнишка высвободился из объятий бабушки, да стал пристально ее рассматривать.
— Что же вы меня с дороги то не встретили, еле дотащила сумки, — укоризненно взглянула Антонина Ивановна на дочь…
— Ну так к твоему приезду готовились, борщ доварила, котлеты пожарила, не пустым же столом тебя встречать, — пожала плечами Люба.
Что-ж, борщ, так борщ, уже через несколько минут бабушка кричала в трубку деду: «Все хорошо! Встретили! Помогли! Не волнуйся ты так, вот садимся за стол, ужин дочь приготовила вкусный! Тебе большой от всех привет!…»
Сели за стол, Люба разлила по тарелкам борщ, да спрашивает.
— Мама, тебе одну котлету или две?
Антонина Ивановна настолько проголодалась, что сьела бы все три, посмотрела на неё и сказала:
— Так ставь на стол, сама положу.
На блюде оказалось пять небольших котлет, съели по одной, потянулась за второй, третью брать не стала — неудобно. Вспомнила, как готовила детям всегда много, чтобы ели досыта, в тарелки с горкой накладывала еду. А тут…может у дочери с финансами плохо, может надо было деньгами помочь, сбережения то есть небольшие, ещё накопят, урожай в этом году хороший сняли…
А потом по комнатам прошлась — ремонт свежий, телевизор в зале на всю стену, мебель новая, комнатка у внука уютная, все есть в ней.
— Мам, ты надолго к нам? — спросила Люба женщину, домыв посуду на кухне.
— А что, чай не рада? Только приехала, уже когда отбуду интересуешься?
— Да нет, что ты, просто с билетами туго сейчас, нужно взять сразу, иначе будет опять место на боковушке, да в конце вагона. Ты мам дай свой паспорт, я завтра после работы сразу и съезжу, чтобы дело в долгий ящик не откладывать…
Антонина Ивановна пожала плечами, надо так надо, вечер провела в компании внука, смотрела фотографии, видео со школьных праздников, радовалась за Леньку, хороший парень растёт, смышленый, эх, жалко дед не увидит, надо фотокарточки хотя бы попросить подписать ему…
Так прошло несколько дней, с каждым новым днём отношения становились все холоднее и холоднее, внук чаще закрывался в комнате, занимаясь уроками или убегал к соседскому мальчишке поиграть в приставку, а Люба, то с работы задерживалась, то с подругами вечер проводила, приходила, скидывала сапоги, да спать шла. Заскучала Антонина Ивановна по простому человеческому теплу, не так она себе представляла встречу с дочерью, отзвонилась деду, да пошла собирать вещи. По дороге в комнату услышала случайно разговор дочери с внуком.
— Мама, а дядя Юра когда приедет? Он обещал сводить меня на футбол?
— Скоро сыночек, вот бабушка уедет… — отвечала Люба.
— А когда бабушка уедет?
Дослушивать не стала, слезы потекли по щекам, держась за стенку дошла до комнаты, собрала вещи, накинула пальто, уже стояла в дверях, когда вышла из комнаты дочь.
— Ты куда на ночь глядя? Поезд то у тебя завтра вечером.
— Ничего, поменяю билет. Ох Любушка, не такой мы тебя с отцом воспитывали, не буду ему ничего рассказывать, переживать начнёт, за фотографии спасибо, все просил, внука посмотреть хочет, ну, прощайте…
***
Доехала хорошо, место на этот раз досталось не боковое, и на том дочери спасибо. Правда пришлось ночь просидеть на вокзале, кутаясь в старую видавшую виды шаль. В поезде все смотрела в окно и думала, как же быстро пролетела жизнь, как быстро они с отцом стали не нужны своим детям, а ведь сколько любви, заботы и материнского тепла было вложено в них…
— Здравствуй Тонечка, как добралась? — спросил ее муж, встретив на вокзале. — Места себе не находил, соскучился так, что аж похудел!
Антонина Ивановна обняла его и улыбнулась. Хоть кто-то ждёт, хоть кому-то она ещё нужна…
